Послание апостола павла к римлянам. Библия онлайн К римлянам 7 гл с разъяснением

Я часто слышал, как люди цитировали слова Павла из отрывка Римлянам 7:24: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?». Говоря так, они подразумевают, что эти слова относятся к нам, рожденным свыше христианам. Якобы все мы, христиане, в некотором смысле рабы греха (несколькими стихами раньше в той же самой главе Павел пишет: «...а я плотян, продан греху» (Римлянам 7:14)). Итак, они говорят: «О, бедные мы люди!», «Мы грешники, проданы греху», «Кто избавит нас от этого?».

В данной статье я представляю следующее утверждение: несмотря на то, что любящие Господа и желающие следовать за Ним (в этой статье я буду говорить только о таких людях) могут совершать много ошибок, они НЕ проданы греху и их нельзя считать бедными людьми, ожидающими избавителя. Избавитель уже пришел, и Его имя – Иисус Христос! Он открыл дверь нашей темницы и освободил нас. Мы уже не «бедные люди». Когда-то мы ими БЫЛИ, мертвые по своим преступлениям и грехам (Ефесянам 2:1). Но мы больше не мертвы! Бог оживотворил нас вместе со Христом даром благодати на основании одной только нашей веры (Ефесянам 2:5)! И теперь мы – «род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего нас из тьмы в чудный Свой свет» (1 Петра 2:9). Вот истина Слова Божьего.

Тем не менее, мы имеем право задать вопрос – о каком бедственном положении пишет Павел в 7 главе Послания к Римлянам? О ком он говорит? Почему он пишет как бы о себе и в настоящем времени, как будто все это происходит с ним в данный момент? Что ж, за ответом далеко ходить не надо. Все, что нам нужно – это прочесть контекст, в котором употреблены вышеупомянутые фразы, т.е. полностью 7 главу. Рассмотрев 7 главу Послания к Римлянам, мы увидим, что основной темой главы является закон и то, как для человека, имеющего только греховную природу Адама, невозможно этот закон исполнить. Говоря об этом, Павел рассуждает в первом лице настоящего времени образно , а не буквально. Иначе говоря, хотя нам и кажется, что он говорит лично о себе, на самом деле он делает это лишь образно, ставя себя на место тех, к кому все сказанное непосредственно относилось. Откуда нам это известно? Прочтем, к примеру, отрывок Римлянам 7:7-10:

Римлянам 7:7-10
«Что же скажем? Неужели [от] закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай. Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв. Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер ».

Словами «без закона» описывается то время, когда закон еще не был дан, за сотни лет до рождения Павла. Поэтому, в данном случае употребление Павлом первого лица единственного числа («я») в предложении: «Я жил некогда без закона» возможно лишь образно. В то время он еще не родился, но он образно ставит себя на место живших в то время людей, говоря: «Я жил». То же самое касается и следующей части отрывка, в которой говорится: «но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер». Заповедь была дана через Моисея, и в то время Павла тоже еще не было на свете. Очевидно, что и здесь он говорит о себе (в первом лице единственного числа) ОБРАЗНО, а не буквально. Аналогичным образом построена вся 7 глава. Павел много раз употребляет форму первого лица единственного числа в настоящем времени, подразумевая на самом деле ПРОШЕДШИЕ события. Цель этого приема – сделать повествование более живым и подчеркнуть контраст между прошлым и настоящим (настоящее Павел описывает в 8 главе). Основная тема 7 главы – время до Христа. До Христа действовал закон, который, хотя он и был добрым, святым и справедливым, невозможно было соблюсти людям, не имеющим ничего, кроме греховной, плотской природы. Как Павел и пишет:

Римлянам 7:12, 14
«Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра. [...] Закон духовен, а я плотян, продан греху ».

Был ли Павел действительно «плотян» (жил по плоти, по греховной природе), когда писал об этом? Имел ли он только лишь греховную природу Адама? Был ли он «продан греху»? Ответ однозначен: НЕТ. В сердце Павла, как в сердце любого рожденного свыше верующего, жил Христос. Христос освободил его, и на тот момент он уже был рожден свыше и спасен. Что же он имеет в виду, говоря: «я продан греху»? Здесь подразумевается век закона, который является основной темой 7 главы. В век закона рождения свыше не было вообще! Человек не мог обрести новую природу! Все это стало доступно нам лишь после жертвы Иисуса, а до того, в век закона, оно было невозможным. Единственная природа, которая тогда была у людей – это их ветхая греховная природа. Хотя закон был добр и свят, и праведен, он также был и духовен, а люди, находящиеся под ним, были плотскими, были проданы греху. Поэтому говоря: «а я плотян, продан греху», Павел использует местоимение «я» и настоящее время образно, ставя себя на место людей, живших в век закона, точно так же, как и в 7 стихе, говоря: «я жил некогда без закона», он подразумевает тех, кто тогда жили без закона. В момент написания 7 главы послания к Римлянам, Павел был новым творением во Христе, так же, как и многие из нас, уверовавшие в Господа Иисуса Христа, Мессию и Сына Божьего:

2 Коринфянам 5:17
«Итак, кто во Христе, [тот] новая тварь ; древнее прошло, теперь все новое».

На протяжении всей 7 главы Павел пишет от первого лица единственного числа в настоящем времени. Давайте прочтем:

Римлянам 7: 15-24
«Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе [это извечная истина: в ветхом человеке, в плотской природе нет ничего доброго]; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?»

Положение человека, описанное здесь Павлом, поистине бедственное. Если не учитывать контекст сказанного и вообразить на минуту, что рождения свыше со всеми его привилегиями не существует, то можно себе представить, насколько оно бедственно. Тогда и вы сами воскликните: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?». Однако, все сказанное здесь Павлом относится ко времени до Христа. В то время люди жаждали избавления. Да и любой из нас, живя до Христа, взмолился бы: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?». Благая же весть в том, что около 2000 лет назад этот Избавитель явился!!! И Его имя – Иисус Христос! Павел не ставит точку на своем вопросе: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?», а сразу же отвечает на него:

Римлянам 8:1-4
«Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу, потому что закон духа жизни во Христе Иисусе ОСВОБОДИЛ МЕНЯ ОТ ЗАКОНА ГРЕХА И СМЕРТИ . Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной [в жертву] за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу ».

Некогда мы были рабами, проданными греху. Но этого уже нет! Уверовав в Господа Иисуса Христа, мы получили освобождение от рабства греха. Теперь мы имеем новую природу, ведь Христос живет в нас. Теперь мы СВОБОДНЫ. Теперь мы праведны !

Подведем итог: В Римлянам 7:24 Павел задает вопрос:

«Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?»

Двумя стихами позже следует ответ:

«... закон духа жизни во Христе Иисусе ОСВОБОДИЛ МЕНЯ ОТ ЗАКОНА ГРЕХА И СМЕРТИ ».

То же самое мы находим в Галатам 5:1:

«Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос , и не подвергайтесь опять игу рабства».

Мы уже не рабы, проданные греху. Мы больше не «бедные люди». Ведь Христос, наш Избавитель, явился, отдал Себя в жертву за нас и ОСВОБОДИЛ нас. Поэтому, в следующий раз, когда вы услышите от кого-нибудь эти слова: «Бедный я человек!», относящиеся к нашей жизни сейчас, вы будете точно знать, что этот человек НЕ ПРАВ. Хвала Господу и вовеки благодарение Богу, Который, отдав Своего Сына, спас нас из этого бедственного положения. Вечная Ему хвала за то, что нас, некогда «мертвых по преступлениям и грехам нашим, Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом» (Ефесянам 2:1-5). Вечная хвала Ему и Избавителю нашему Иисусу.

Примечания

Термины “плотской» и «плоть» в посланиях Павла обозначают греховную природу Адама, т.е. природу, оставленную ему в результате грехопадения. Еще один термин, используемый для ее обозначения – «ветхий человек». Эта природа Адама – все, что есть у человека до того, как он уверует в Господа Иисуса Христа и Его воскресение. У живших во времена закона иной природы быть не могло. Однако в наши дни, благодаря жертве Иисуса, любой, кто исповедует Его Господом и сердцем будет веровать, что Бог воскресил Его из мертвых (Римлянам 10:8-9), будет спасен и получит новую природу. Эта новая природа в посланиях Павла обозначается терминами «новый человек» (в противоположность «ветхому человеку»), «дух» (в противоположность «плоти») и «духовный» (в противоположность «плотяному», «плотскому»). В статьях «Тело, душа и дух » и «Пятидесятница и рождение свыше » эти темы рассматриваются подробнее.

Разве вы не знаете, братия (ибо говорю знающим закон), что закон имеет власть над человеком, пока он жив? Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества. Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа.

Оставив нравственное учение, возвращается к догматическому и доказывает, что слушатели его не должны уже оставаться под законом. Закон, говорит, как и вам известно, имеет власть над человеком, доколе человек остается в живых; ибо на мертвых он не простирается. Так и вы, говорит, умерли для закона, и потому он не имел уже, наконец, власти над вами. Так намекает на это в начале, а далее говорит об этом с иной стороны. Именно: когда умрет муж, то жена имеет власть сочетаться браком с другим. Здесь мужу уподобил закон, а жене - слушателей своих. Затем надлежало сказать: следовательно, братия, закон не имеет власти над вами: ибо он умер. Но апостол не сказал так, чтобы не огорчить иудеев, но представляет умершую жену, то есть самых иудеев, которые потому пользуются двоякой свободой. Ибо если жена свободна от власти закона, когда умрет муж ее; то тем паче свободна она, когда умерла сама.

Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу.

Если вы, говорит, умерли, то не состоите под законом. Ибо если жена по смерти мужа не подлежит ответственности, то тем паче свободна она от ига закона, когда умерла сама. Заметь, как мудро доказывает, что сам закон хочет, чтобы оставили его. Итак, и вы освободились от закона телом Христа, распятого за нас. Ибо тело для того и умерщвлено, чтобы вы умерли для закона и были под властью Другого, за вас умершего и потом воскресшего. Ибо закон не живет уже после того, как умер, а Христос живет и после того, как умер, так что вы не имеете власти отступать от Него живущего. А какая польза от этого? Да приносим плод Богу , то есть чтобы от того брака, в котором сочетались мы с Христом, рождать нам Богу детей, то есть добрые дела.

Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти.

Доказывая, что закон нисколько не помогает нам в избежании плотских страстей, а только показывает их, говорит: когда мы были в плотской жизни и в худых делах, то в членах наших действовали страсти греховные, обнаруженные законом и узнаваемые чрез закон. Не сказал, что члены производят пороки, дабы не дать места обвинению плоти. Ибо душа есть как бы музыкант, а члены - гусли. Если музыкант играет дурно, то и гусли издают дурные звуки. Итак, когда мы состояли под законом и не могли избежать страстей, то рождали смерти дурные дела.

Но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве.

Чтобы не огорчить иудеев, не сказал: упразднился закон, но: мы освободились от него , то есть отрешились, освободились, умерли и стали мертвы и неподвижны по отношению к той привязи, на которой держали нас. А привязь эта есть грех; ибо на нем держались мы, как на цепи. Умерли же мы для греха, чтобы служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве . В древности добродетель была трудна, потому что Адам получил в смертном теле своем множество природных недостатков; а теперь благодатью Христовой в крещении природа наша получила помощь от Духа, Который соделал нас новыми и юными и освободил от ветхости и немощи буквы. Поэтому во время закона девство было редкостью, а теперь в Церкви тысячи благочестиво ведущих девственную жизнь. То же самое следует сказать и о презрении к смерти.

Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай.

Апостол сказал многое, что могло показаться обвинением закона: именно: грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью (Рим.6:14), и: закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление (Рим.5:20) и еще: ветхой букве (Рим.7:6). Посему, чтобы устранить такое подозрение, вводит возражение в виде вопроса и говорит: что же скажем о законе? То ли, что он есть грех? Потом решает это возражение, сначала отвечая отрицательно, как обычно говорит о крайне нелепом, а затем предлагает доказательства. Закон, говорит, не есть грех, но указатель греха; ибо я не знал бы пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай . Как же, наконец, случился потоп? Как сожжен Содом, если до закона не знали, что пожелание есть зло? Знали и тогда, но тогда пожелание не было усилено и потому познавали его не с такой обстоятельностью, с какой стали разуметь его, когда дан закон. Первоначально знали пожелание по одному естественному закону, но впоследствии и по писанному, почему и стало оно поводом к большему наказанию, а это произошло не от научений закона, но от беспечности невнимающих предписаниям закона, что показывает Апостол и далее.

Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв.

Не сказал, что закон произвел пожелание , но: грех (который, по Златоусту, есть беспечная и испорченная воля), и диавол (ибо его некоторые разумели под грехом), или склонность к удовольствию и стремление к худшему, самое научение закона употребили во зло. Несправедливо было бы обвинять врача, который больному горячкой, готовому непрестанно пить воду, не дает пить и тем усиливает в нем желание пить; ибо дело врача - запретить, а не пить должен сам больной. Так и закон имел в виду научением отвлечь человека от похоти, но грехолюбивая воля усилила пожелание и произвела не одно, но всякое пожелание, с напряжением делая зло. Ибо когда кому-нибудь воспрещают что-либо, тогда он более неистовствует. Итак, грех тогда обнаружится, когда закон был нарушен. Ибо без закона грех мертв , то есть не почитается существующим. Когда же есть закон, предписывающий должное, то грех живет, то есть существует и представляется грехом тем, которые преступают закон, грешат сознательно.

Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер.

До Моисея, говорит, я жил без закона, почему и подвергался не строгому осуждению (здесь в лице себя разумеет природу человеческую); но когда пришла заповедь, то обнаружилось, что грех есть грех: ибо хотя люди грешили и прежде, однако не сознавали того. А в этом-то и благо закона, что он сделал людей сознающими, что они грешат. Слова я умер понимай двояко, - и так: "согрешил", и так: "сделался повинен большему наказанию", в чем виновен не закон, но тот, кто внемлет ему. Представь, например: кто-нибудь болен и не сознает, что он болен; потом приходит к больному врач и открывает ему, что он болен, и что ему следует воздерживаться от такой-то пищи, как усиливающей болезнь; больной не послушался врача и умер.

И таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею.

Не сказал: заповедь сделалась для меня смертью, но: послужила , объясняя тем необыкновенность и странность такой несообразности. Цель заповеди - вести к жизни, для чего и дана она. Если же произошла из того смерть, то виной этого не заповедь: ибо меня обольстил и умертвил чрез заповедь грех, то есть стремление к худшему и испорченное и грехолюбивое сердце, а лучше сказать - удовольствие. Ибо если бы не было заповеди, показывающей грех, то я и совершающим грех не почитался бы, и не был бы повинен наказанию; ибо слово умертвил следует понимать о том и другом, и о грехе и о наказании, как и выше сказано о слове я умер . Вся сущность мысли апостола такая: когда нет закона, то грех не вменяется; когда же пришел закон и нарушен, то грех обнаружился и ожил, так что чрез нарушение заповеди грех, то есть обнаружение и состояние греха выступает, тогда как прежде он и не существовал и не вменялся, потому что и закона не было. Поэтому закон сам по себе не был причиной греха; но он не мог и освободить от него, так что вследствие этой немощи закона мы возымели нужду в благодати.

Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра.

Здесь весьма явно заградил уста маркионитов, манихеев, симониан и всех осуждающих Ветхий Завет; ибо ясно провозглашает, что закон свят, и заповедь свята, и праведна, и добра. Различает же закон от заповеди, как общее от частного; ибо в законе одно составляет догматы, а другое заповеди. Итак, и догматы закона святы, и заповеди касательно деятельности святы и праведны и добры. Следовательно, они суть законоположения благого и праведного Бога, хотя упомянутые еретики и богохульствуют, что закон происходит от злого бога.

Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть.

Закон, говорит, не сделался для меня смертью, но умертвил меня грех, чтобы стало ясно, какое зло есть грех, и что он, несмотря на врачевание законом, стал хуже. А под грехом, как сказали мы выше, разумей и склонную к удовольствию волю, и стремление к греху, и потому диавола, и самую деятельность, увлекаемую удовольствием. Благодарение Христу, освободившему нас от такого зла!

Так что грех становится крайне грешен посредством заповеди.

Какая пагуба есть грех, это открылось чрез заповедь; ибо грех воспользовался заповедью к смерти. Так и о болезни, когда она чрез врачебные пособия приходит в худшее состояние, можно сказать, что она обнаружила злокачественность свою посредством врачебного искусства, хотя не получила от него никакой пользы.

Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху.

Апостол сказал, что грех открылся чрез заповедь. Посему, дабы ты не подумал, что виной греха закон, произносит общий приговор и говорит: ибо мы знаем, что закон духовен . Всем, говорит, известно и всеми признано, что закон отнюдь не есть причина греха, но что он духовен , то есть - наставник добродетели и враг порока. От чего же произошел грех при столь дивном наставнике? От нерадения и немощи учеников. Ибо я , говорит, плотян , что значит: все естество человеческое, как до дарования закона, так и во время закона, наполнено было множеством страстей; ибо вследствие преступления Адамова мы не только сделались смертными, но природа наша получила страсти, предалась греху и стала рабой, так что и головы не могла поднять.

Ибо не понимаю, что делаю.

Здесь говорит не о совершенном неведении, ибо если бы грешили в неведении, то за что же были бы наказываемы? Что же говорит? Пребываю во тьме, увлекаюсь, не знаю, как увлекает меня грех. Посему, когда говорит: не понимаю , то указывает не на незнание того, что должно делать, но на опасности, ковы, обольщение, увлечение. Все это говорит о людях, живших до пришествия Христа во плоти, хотя представил самого себя.

Потому что не то делаю, что хочу.

Так выражается вместо следующего: ибо тогдашние люди не то делали, что хотели. Выражаясь же так, не внушает необходимости или принуждения. Но что говорит? Вот что: чего не одобряли, чего не принимали, чего не любили, то делали. Ибо далее присовокупляет:

А что ненавижу, то делаю.

Видишь ли, что не вводит ни принуждения, ни необходимости? Ибо в противном случае присовокупил бы: к чему вынуждаюсь необходимостью, то делаю. Но это не сказал, а говорит: что ненавижу . Как же произошло зло? По увлечению, по немощи, которую имели от преступления Адамова. Эту-то немощь и не мог уврачевать закон, хотя и говорил, что должно делать; ее уврачевал, пришедши, Христос. Итак, здесь во всем, что сказал и что намерен сказать, цель у апостола та, чтобы доказать, что естество человеческое пришло в неисцелимое состояние и что его никто не исцелит, кроме Христа.

Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр.

Что закон добр, говорит, видно из того, что я по природе знаю, что должно делать, и что разум у меня не поврежден, хотя я и предаюсь пороку.

А потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе.

Не сказал, что плоть делает это, но грех , то есть увлекающее меня мучительство греха. Что же болтают вооружающиеся против плоти и исключающие ее из числа творений Божиих? Они предъявляют: ведь апостол говорит: не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе . Выслушай, в каком отношении высказал он это. Человек состоит из двух частей: души и плоти; из них первая, то есть душа, властвует всем, а плоть есть раба. Посему выражение: не живет в плоти моей доброе значит: не состоит во власти плоти, но во власти души; что изберет душа, то и делает плоть. Все равно, как если кто скажет, что стройный звук не в гуслях, но в гуслисте, тот не унижает гуслей, но показывает превосходство художника пред инструментом.

Потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех.

Словом не нахожу обозначил нападение и козни греха; ибо слагает вину и с существа души и с существа плоти и все приписывает порочной деятельности и воле. Когда говорит: которого не хочу , то слагает вину с души, а когда говорит: уже не я делаю , то слагает вину с тела. Кто же делает зло? Грех, который, по словам Иоанна Златоуста, есть порочная и грехолюбивая воля. А эта воля не есть создание Божие, но наше движение. Воля сама по себе есть творение Божие; но воля, направленная к известной цели, есть нечто наше собственное, действие нашего произволения. Выше сказано, что такое грех, то есть мучительство греха, увлекающее ум наш чрез удовольствие.

Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое.

Выражение неясное; в нем чего-то недостает. Надлежало бы сказать: итак, когда хочу делать доброе, нахожу себе в законе защитника, однако не делаю доброго, потому что прилежит мне зло. Смысл настоящего места такой: познание добра из начала вложено в меня; нахожу также, что и закон защищает оное, и хвалит, и я желаю делать добро, но вовлекаюсь какой-то другой силой, и мне прилежит зло, то есть действие зла не уничтожается во мне. Впрочем, святой Иоанн Златоуст, истолковав настоящее место как неполное, внушает, что его можно понимать и иначе, именно так: нахожу, что закон дан не другому кому, но мне, желающему делать доброе; ибо закон есть закон только для желающих делать доброе, как желающий того же, чего желает и он. Это уяснится из последующего.

Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих.

Я знал добро и до закона, и когда нахожу оное изображенным в письменах, хвалю закон и соглашаюсь с ним по внутреннему человеку , или по уму своему. Но вижу иной закон , то есть грех, который назвал законом потому, что обольщаемые им покорствуют ему и боятся покинуть его, как закон, который должен быть исполнен. Закон этот противоборствует закону ума моего , то есть закону естественному (выше назвал его внутренним человеком, а теперь ясно называет его умом), и одерживает верх, даже делает меня пленником, побеждая и естественный, и письменный закон. Каким образом делает пленником? Законом греховным , то есть силой, мучительством. Не сказал: влечением плоти, или природой плоти, но законом греховным , господствующим в членах моих. Значит, в этом не виновата плоть. Если разбойник займет царский дворец, то дворец нимало не виновен в том. Так и здесь: если в членах моих обитает грех, то от этого плоть не зла. Некоторые подмечают здесь четыре закона: один - Божий, научавший нас приличному, другой - противоборствующий, приходящий к нам по действию диавола, третий - закон ума, то есть естественный, последний - находящийся в членах наших, то есть грехолюбивое произволение и склонность к злу, делающие нас посредством привычки нечувствительными, ожесточенными сердцем.

Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?

Закон естественный стал недостаточен, закон писанный оказался бессильным, тот и другой победило мучительство греха. Откуда же будем надеяться спасения? Кто избавит меня от сего тела смерти? , то есть повинного смерти. Ибо тело, сделавшись подверженным страданию вследствие преступления, стало от этого и сподручным греху. Скажет кто-нибудь: если тело было сподручно греху, то за что были наказываемы грешники до пришествия Христова? За то, что им даны такие заповеди, которые они могли исполнить и находясь во власти греха.

Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим.

Поставленный в безвыходное положение и не нашедший другого спасителя, по необходимости нашел Спасителем Христа. Поэтому и благодарит Бога Отца Иисусом Христом, Господом нашим , то есть причиной благодарения, Христом. Он, говорит, исполнил то, чего не мог сделать закон: Он избавил меня от немощи плоти, укрепив ее, так что она не состоит уже под мучительством греха, но как чрез преступление Адама сделавшись смертной, стала удобопреодолимой для греха, так, чрез послушание Распятого и Воскресшего, получив залог нетления, мужественно противится греху.

Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.

, , , , , , , , ,

Глава 7

1 Разве вы не знаете, братия (ибо говорю знающим закон), что закон имеет власть над человеком, пока он жив?
2 Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества.
3 Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа.
4 Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу.
5 Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти;
6 но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве.
7 Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай.
8 Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв.
9 Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил,
10 а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти,
11 потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею.
12 Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра.
13 Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди.
14 Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху.
15 Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю.
16 Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр,
17 а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех.
18 Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу.
19 Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю.
20 Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех.
21 Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое.
22 Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием;
23 но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих.
24 Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?
25 Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.

1 Разве вы не знаете, братия (ибо говорю знающим закон), что закон имеет власть над человеком, пока он жив?

2 Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества.

3 Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа.

4 Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу.

5 Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти;

6 но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве.

7 Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай.

8 Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв.

9 Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил,

10 а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти,

11 потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею.

12 Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра.

13 Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди.

14 Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху.

15 Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю.

16 Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр,

17 а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех.

18 Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу.

19 Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю.

20 Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех.

21 Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое.

22 Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием;

23 но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих.

24 Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?

25 Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.

Павел продолжает разъяснять братьям, в чём же им следует изменить своё отношение к участникам Моисеева закона, к Моисееву закону и к тому, что проклятья Моисеева закона не имеют силы для христиан со дня смерти Христа – на знакомых примерах действия закона о браке

7:1 Разве вы не знаете, братия (ибо говорю знающим закон), что закон имеет власть над человеком, пока он жив?
Любой закон имеет смысл и силу только для живых, согласившихся попасть под власть закона и сделать его господином над собою.

7:2 Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества
так же, как и в браке - закон замужества является господином над женой до тех пор, пока жив муж.

7:3 Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа
если муж жив - на жену действует закон брака; нарушение его женою с другим - сделает её прелюбодеицей (этот грех описан законом брака).

Если муж её умирает – этот закон брака на неё уже не действует, она свободна и может заключить другой закон с другим мужем

7:4 Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу.
Если провести аналогию между брачным законом и Моисеевым законом, то выходит примерно следующее:

Закон Моисеев – это «закон брака» и Господин над подзаконными до тех пор, пока подзаконные живы.

Если они умирают - Моисеев закон на них, естественно, не действует и перестаёт быть господином над ними.

Христиане умерли со Христом - умертвили греховную плоть, над которой господствовала буква закона Моисея (грех - уже над ними не господин). Стало быть, мёртвый для греха христианин свободен от завета Моисея и может теперь заключить другой завет с воскресшим Иисусом Христом (с господином праведности).

Но в двух заветах одновременно - пребывать невозможно: если вы под Моисеевым законом, то не можете при этом - быть в завете с Христом, ибо «прелюбодействуете». Поэтому для закона Моисеева христиане обязаны умереть и тогда будут иметь право законно соединиться с Христом в теле его.

Поскольку воскресший Христос - дух, то и новый закон с ним - духовен. Принадлежа духовному «мужу» - новый народ Бога сможет теперь принести Ему ДУХОВНЫЙ ПЛОД - праведность по внутренним убеждениям из любви к праведности как таковой, а не из страха наказания за грех.

Духовный христианин от христианина - законника отличается тем, что духовный ЖЕЛАЕТ ЖИТЬ и ЖИВЁТ праведно, а законник НЕ ЖЕЛАЕТ быть наказанным за нарушение предписаний своей Церкви.

Духовный – это раб праведности (духа), а законник – это раб закона(буквы). Об этом отличии современным христианам тоже не помешает знать.

7:5 Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, [обнаруживаемые] законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти
Когда ученики Христа жили по плоти (по закону), тогда все нарушения, описанные буквой закона, показывали им их греховность (они обнаруживали в себе грехи, о которых не знали бы, если бы закон их не описал).

А в результате – никакого плода духовного не приносилось, люди - лучше не становились, совесть свою теряли, ограничиваясь бездумным жертвоприношением за свои грехи, и потому - согрешали, а согрешая - были обречены на смерть.

7:6 но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве
но теперь христиане получили возможность служить Богу, обновляя свою ДУХОВНУЮ часть, становясь лучше ВНУТРЕННЕ .

Плотскому человеку для исполнения буквы закона, например, «не воровать» - необязательно иметь внутренние убеждения «НЕ воровать»: можно спокойно иметь воровскую сущность (духовность), просто НЕ воровать ПО ПЛОТИ ради исполнения закона потому, что не хочется в тюрьме, к примеру, за это сидеть.
Но если, к примеру, воровство будет разрешено буквой закона в какой-то стране (буква становится ветхой, устаревает и изменяется) – он запросто поедет туда для того, чтобы там воровать и удовлетворить свою воровскую духовную сущность.

Чем отличается служащий Богу по букве от служащего Ему по духу? Тем, что служащий по букве не станет воровать исключительно из страха наказания, а если наказания за это не будет - то он с легкостью при случае украдет.

Служащий Богу по духу не станет воровать никогда независимо от того, предусмотрено за это наказание или нет: воровство противоречит принципам Божьей святости и Божьему взгляду на вещи. Для того, чтобы не воровать, ему достаточно знать, что Бог сам никогда не крадёт и не одобряет воровство как таковое: «не как Я хочу, но как ТЫ, Боже» Точка зрения Бога на воровство становится точкой зрения и духовного христианина.

7:7 Что же скажем? Неужели [от] закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай.
Далее о "проблемах" Моисеева закона - Павел пишет:
Что же теперь выходит? Неужели Моисеев закон - делает нас грешными? Может ли такое быть, чтобы Божье - было для нас плохим? Совсем нет. Моисеев закон лишь РАЗЪЯСНИЛ, ЧТО ТАКОЕ ГРЕХ , показал нам ВИДЫ согрешений.
Если бы не было написано «НЕ пожелай того-то..» - мы бы всего лишь не знали , что, ЖЕЛАЯ ЭТО и получая ЭТО - мы согрешаем. Но это не означало бы, что мы не согрешали бы.

7:8 Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв
но выходит так, что если грех описан законом, то он - как бы от закона и произошёл. В общем, греховность - на закон, по крайней мере, можно свалить. И из-за закона человеку стало понятно, что он много чего запретного желает. А если бы не было закона – то Павел бы и грешником себя, к примеру, не считал, ибо если грех не описан, то его как бы и нет в человеке (грех мёртв, не открыт). И человек живёт себе без закона праведником и не переживает ни о чём, и делает, что хочет, будучи свободным от закона, если закона нет.

7:9 Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил
Павел жил себе спокойно без закона и не считал себя грешником. Однако появился закон, описавший его грехи, и вышло, что с точки зрения этого закона – Павел согрешает, значит - грех в нём появился (открылся, ожил) благодаря закону запретов.

7:10 а я умер; и таким образом заповедь, [данная] для жизни, послужила мне к смерти
а если грех в Павле ожил, то сам он - выходит, стал грешником. А участь грешника – понятно, смерть. Стало быть закон дал Павлу понять, что он ЗАСЛУЖИВАЕТ СМЕРТИ. Вот и парадокс: закон, который был дан Богом для жизни всех "Павлов" - оказался несущим ему и всем смерть.

Хотелось бы подчеркнуть, что закон не сделал Павла грешным (больным), а всего лишь описал его греховность (болезнь), поскольку люди болели и умирали и ДО Моисеева закона, просто не знали из за чего. В Моисеевом законе они получили описание того, из-за чего болеют и - рекомендации «врача», благодаря которым могут бороться с болезнью греха.

Часто люди, не зная о пользе или вреде поступков, живут себе и, не видя ничего плохого в своих действиях, повинуются командам своей плоти. Хочется богатства - добудем богатство, хочется славы и положения - добудем для себя славу и положение, и не важно, придётся ли для этого им толкаться локтями и ущемлять чьи- то права: как плоть приказала -так и поступим.

7:11 потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею
Грех, возродившись ЗАПОВЕДИ ЗАПРЕТОВ , обольстил человека (ибо как оказалось, человек, оказывается, часто желает то, что запрещено) и в результате - именно ГРЕХ , а не заповедь Божья - и приговорил человека к смерти.

7:12 Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра
Хотя сама по себе заповедь Божья - ни в чём не виновата, она свята, и праведна и добра (для блага народа Божьего предназначена)

7:13 Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди
Подытожим: что же выходит? Выходит противоречие: то, что человеку предназначалось для его же пользы - на самом деле обрекает его на смерть? Так?
Нет, ТАК – не выходит. ( не удастся противникам Бога обвинить Его в плохом законе ).
Выходит всего лишь, что грех, описанный хорошей полезной заповедью, раскрывает в человеке – закоренелого грешника. И, будучи грешниками, мы все должны умереть, ибо заслуживаем этого своим образом жизни. Всё справедливо. Потому заповедь Божья - несомненно, хороша, да только наш грех - весьма плох (грешен).

7:14 Павел разъяснил ПРИЧИНУ такому кажущемуся противоречию в пользе закона:
Ибо мы знаем, что закон духовен , а я плотян, продан греху .
Итак, причина – в следующем: закон издан Духом (Богом) и должен касаться ДУХОВНОЙ части человека, а в человеке по наследству от Адама «по весу» - преобладает греховная ПЛОТЬ, делающая человека рабом желаний.

7:15 Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю
Итак, по причине «продажи» в рабство греха ещё со времени Адама – Павел не может поступать так, как ему хотелось бы. Понять, почему с ним происходит такое раздвоение личности – Павлу сложно, ибо в нём происходит внутренняя борьба между духом (его духовной личностью) и плотью (его плотской личностью, испорченной грехом): его дух ненавидит то, что делает его плоть. (и это хорошо для Божьего человека: если плоть поступает НЕ правильно, а дух с ней при этом – в полной гармонии – значит, это сын дьявола)

Под выражением «его плоть» НЕ следует понимать тело Павла, функционирующая отдельно от духа Павла. Это ВЕСЬ Павел-грешник , в котором греховная природа его плоти побеждает Божью природу его духа - в случае, ЕСЛИ он ПОНИМАЕТ , что поступает неправильно и за это ненавидит себя. (и тем более не следует думать, что плоть Павла поступает плохо сама по себе лишь тогда, когда его дух уходит в астрал и покидает несчастное тело Павла)

7:16 Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр
Если Павел делает то, что НЕ ХОЧЕТ делать – то по сути он соглашается с тем, что закон, запрещающий ЭТО делать – всё правильно запрещает, Павел согласен с тем, что закон обличает его правильно и заповеди закона – все хороши.

7:17 а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех.
но тогда выходит, что Павел НЕ по доброй воле делает то, что НЕ ХОЧЕТ и то, что запрещено Богом. А - из-за греха, которому он подчиняется как раб, будучи проданным в рабство греха (как продан в это рабство каждый потомок Адама).
Выходит, что грех, прижившийся в Павле, бессовестно им командует и управляет всей его жизнью - помимо его воли.
(но можно с этим бороться и не допускать, чтобы, к примеру, какая-то там безмозглая сигарета - командовала мною, к примеру - разумной личностью и заставляла её выкуривать)

7:18 Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу.
Павел понимает, что грех преобладает в плоти его (в нём самОм по удельному весу – плотской части, выходит, уделено больше места, чем духовной на момент рассуждения об этом).

Почему он пришёл к такому выводу? Потому что добро он имеет только в мыслях (желание добра есть в нём, в его разуме, в его духе), но на практике - делает иначе, НЕ так, как мыслит. Иными словами - мысленно Павел репетирует только хорошие дела, а на практике - играет совершенно другой спектакль, плохой.

За ДЕЛА отвечает наша плоть, имеющая ВОЗМОЖНОСТЬ делать дела (руки, ноги, сила) Мысли - это духовная часть человека, и если плоть не воплотит репетицию хороших мыслей - в хорошие ДЕЛА, значит, греховная плоть в человеке ПОБЕЖДАЕТ его Божий дух.
Для христианина необходимо достичь победы Божьего духа над грешной природой плоти и ЗАСТАВИТЬ СЕБЯ силой Божьего духа совершать только праведные дела

7:19 Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю
А если не так - в человеке царствует закон раздвоения личности: дух с плотью не могут договориться и тесно переплетаются в борьбе, как борцы на ковре, гармонии в желаниях и поступках – не достигается, слово с делом – расходятся. Таков всякий потомок Адама, в котором ещё теплится дух Божий. (в сынах дьявола нет дисгармонии: и плоть их и дух - очень даже согласны между собой во всём)

7:20 Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех
Итого: если САМ Павел не хочет совершать зло, но зло совершается им помимо его воли – то, выходит, что он – существо безвольное, подчиняющееся власти греха в нём.

7:21 Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое
Однако Павлу всё это раздвоение личности совсем не нравится, но, увы, в нём живёт закон дисгармонии: даже когда он ХОЧЕТ делать добро – всё равно на деле ничего доброго не выходит.

7:22,23 Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием;
23 но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих.
на самом деле Павел очень любит закон Иеговы и желает поступать только правильно, однако из-за порочной плоти он каждый раз оказывается пленником закона непослушания, заставляющего его поступать неправильно вопреки здравому смыслу и противясь духу Павла.

7:24 Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?
Павел вскрыл причину закона раздвоения личности в самом себе и желает избавиться от неё. И причина - в порочной плоти, несущей смерть каждому потомку Адама. Вот если бы эту порочную плоть заменить на непорочную, тогда Павел был бы счастлив.

7:25 Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха
Павел благодарит Бога за то, что Он через Иисуса Христа помог ему понять и сформулировать ПРИЧИНУ такого плачевного положения человечества, когда ОДИН и ТОТ ЖЕ человек - внутренне, по духу - репетирует служение Богу, а в жизни при помощи возможностей своей плоти – служит «его величеству» греху. Если известна причина болезни, по крайней мере, есть надежда на исцеление и это добавляет оптимизма.